Лампа

На холодных скрижалях моего сна,
Мы рисовали себя, пылая как ярость в сердцах.
Хмурых картин блики, комнат истошные крики,
Одинокий кретин, прикинь,
Отражение дня, там так мало огня.
Только синее пламя горит, его нам не потушить.
Нам приказали тут жить.
Мы привидения в твоих сновидениях.
Пустое презрение, потери и прерия оставь в глубине.
И засыпай по ночам, не думай ни о чем.
Засыпай на плечах, пусть греет горячо.
В небе из окна — лампа, Луна-юла.
Луна-юла (х7)
Мы снова с тобой в этой старой квартире, я и ты словно в тире,
Так вышло, я стану мишенью — твоей тенью.
Мне не привыкать, и ты в этом мире — не жертва.
Так сам воспитал — одинокий жестокий болван.
Нам приказали тут жить, но я не живу без тебя.
Ты муза моя слабеешь, день ото дня, как тень от огня.
И будто бы в дреме время плывет незаметно,
Артхаус — мы в главных ролях, тупое немое кино.
Мы вместе не спали ночами, глядя на окнах узоры,
Жить не давала моя сторона — вторая,
Как шрамы двуликого, наш декаданс, неумолимы пути, это так дико, да.
Гребанный день сурка опять и опять на повторах.
Я как художник, что продал холсты, дабы напиться вусмерть.
А утром вдруг осознал, что жил ради искусства и не нажил ума.
И лампой блики огня, и шепотом речи не вечны,
Поэтому здесь и сейчас — руки твои и мои плечи.
Мы привидения в твоих сновидениях.
Пустое презрение, потери и прерия оставь в глубине.
И засыпай по ночам, не думай ни о чем.
Засыпай на плечах, пусть греет горячо.
В небе из окна — лампа, Луна-юла.
Луна-юла (х7)
И засыпай по ночам, не думай ни о чем.
Засыпай на плечах, пусть греет горячо.
В небе из окна — лампа, Луна-юла.
Луна-юла (х7)