Караульная служба

Мы снова курим рыжую махорку,
Идем походным строем, где-то спим,
И у костров глотаем дым прогорклый,
Путей далеких вековечный дым.
Двадцатый век, — осенняя суббота.
Пехота. Марш. Бессонные глаза.
Бредем мы по заржавленным болотам,
Как будто семь веков ушло назад.
И время повернулось, и упрямо,
Пожаров шапки сдвинув набекрень,
Пылают исторические драмы
На черных пепелищах деревень.
И на закатах вороны хлопочут,
И конь несет боярский не дары.
И в черноте пустой осенней ночи
Мигают половецкие костры.
Но все не так, взамен кольчуги строгой
Имеется в наличии у нас
До бездорожья павшие дороги,
Две лычки, плащ-палатка и приказ.
Тридцатый век, тебя б сюда, в двадцатый,
В махоркой копченое житье.
В окопы, в Кандалакшу бы, в солдаты,
Изведал бы ты мужество свое.
Мы снова курим рыжую махорку,
Идем походным строем, где-то спим,
И у костров глотаем дым прогорклый,
Путей далеких вековечный дым.
Здесь круг полярный днем закаты тушит,
И служба караульная идет.
И здесь веселый старшина Сивушин
Наряды знаменитые дает.